Неточные совпадения
С таким выражением на
лице она была еще красивее, чем прежде; но это выражение было новое; оно было вне того сияющего счастьем и раздающего счастье
круга выражений, которые были уловлены художником на портрете.
В середине мазурки, повторяя сложную фигуру, вновь выдуманную Корсунским, Анна вышла на середину
круга, взяла двух кавалеров и подозвала к себе одну даму и Кити. Кити испуганно смотрела на нее, подходя. Анна прищурившись смотрела на нее и улыбнулась, пожав ей руку. Но заметив, что
лицо Кити только выражением отчаяния и удивления ответило на ее улыбку, она отвернулась от нее и весело заговорила с другою дамой.
Но стоило только приехать и пожить в Петербурге, в том
кругу, в котором он вращался, где жили, именно жили, а не прозябали, как в Москве, и тотчас все мысли эти исчезали и таяли, как воск от
лица огня.
Войдя в залу, я спрятался в толпе мужчин и начал делать свои наблюдения. Грушницкий стоял возле княжны и что-то говорил с большим жаром; она его рассеянно слушала, смотрела по сторонам, приложив веер к губкам; на
лице ее изображалось нетерпение, глаза ее искали
кругом кого-то; я тихонько подошел сзади, чтоб подслушать их разговор.
Я стал смотреть
кругом: на волнующиеся поля спелой ржи, на темный пар, на котором кое-где виднелись соха, мужик, лошадь с жеребенком, на верстовые столбы, заглянул даже на козлы, чтобы узнать, какой ямщик с нами едет; и еще
лицо мое не просохло от слез, как мысли мои были далеко от матери, с которой я расстался, может быть, навсегда.
Когда матушка улыбалась, как ни хорошо было ее
лицо, оно делалось несравненно лучше, и
кругом все как будто веселело. Если бы в тяжелые минуты жизни я хоть мельком мог видеть эту улыбку, я бы не знал, что такое горе. Мне кажется, что в одной улыбке состоит то, что называют красотою
лица: если улыбка прибавляет прелести
лицу, то
лицо прекрасно; если она не изменяет его, то оно обыкновенно; если она портит его, то оно дурно.
Соня осмотрелась
кругом. Все глядели на нее с такими ужасными, строгими, насмешливыми, ненавистными
лицами. Она взглянула на Раскольникова… тот стоял у стены, сложив накрест руки, и огненным взглядом смотрел на нее.
— Ну, да уж конечно! — произнес он отрывисто, и выражение
лица его и звук голоса опять вдруг переменились. Он еще раз огляделся
кругом.
Аркадий танцевал плохо, как мы уже знаем, а Базаров вовсе не танцевал: они оба поместились в уголке; к ним присоединился Ситников. Изобразив на
лице своем презрительную насмешку и отпуская ядовитые замечания, он дерзко поглядывал
кругом и, казалось, чувствовал истинное наслаждение. Вдруг
лицо его изменилось, и, обернувшись к Аркадию, он, как бы с смущением, проговорил: «Одинцова приехала».
Все потемнело и затихло
кругом, и
лицо Фенечки скользнуло перед ним такое бледное и маленькое.
Вороватым шагом Самгина обогнал какой-то юноша в шляпе, закрывавшей половину
лица его, он шагал по кривым линиям, точно желая, но не решаясь, описать
круг около каждой женщины.
Прислуга Алины сказала Климу, что барышня нездорова, а Лидия ушла гулять; Самгин спустился к реке, взглянул вверх по течению, вниз — Лидию не видно. Макаров играл что-то очень бурное. Клим пошел домой и снова наткнулся на мужика, тот стоял на тропе и, держась за лапу сосны, ковырял песок деревянной ногой, пытаясь вычертить
круг. Задумчиво взглянув в
лицо Клима, он уступил ему дорогу и сказал тихонько, почти в ухо...
Открыв глаза, Самгин видел сквозь туман, что к тумбе прислонился, прячась, как зверушка, серый ботик Любаши, а опираясь спиной о тумбу, сидит, держась за живот руками, прижимая к нему шапку, двигая черной валяной ногой, коротенький человек, в мохнатом пальто;
лицо у него тряслось, вертелось
кругами, он четко и грустно говорил...
Люди судорожно извивались, точно стремясь разорвать цепь своих рук; казалось, что с каждой секундой они кружатся все быстрее и нет предела этой быстроте; они снова исступленно кричали, создавая облачный вихрь, он расширялся и суживался, делая сумрак светлее и темней; отдельные фигуры, взвизгивая и рыча, запрокидывались назад, как бы стремясь упасть на пол вверх
лицом, но вихревое вращение
круга дергало, выпрямляло их, — тогда они снова включались в серое тело, и казалось, что оно, как смерч, вздымается вверх выше и выше.
Ослепительно блестело золото ливрей идолоподобно неподвижных кучеров и грумов, их головы в лакированных шляпах казались металлическими, на
лицах застыла суровая важность, как будто они правили не только лошадьми, а всем этим движением по
кругу, над небольшим озером; по спокойной, все еще розоватой в лучах солнца воде, среди отраженных ею облаков плавали лебеди, вопросительно и гордо изогнув шеи, а на берегах шумели ярко одетые дети, бросая птицам хлеб.
В нескольких шагах от этой группы почтительно остановились молодцеватый, сухой и колючий губернатор Баранов и седобородый комиссар отдела художественной промышленности Григорович, который делал рукою в воздухе широкие
круги и шевелил пальцами, точно соля землю или сея что-то. Тесной, немой группой стояли комиссары отделов, какие-то солидные люди в орденах, большой человек с
лицом нехитрого мужика, одетый в кафтан, шитый золотом.
Вскрикивая, он черпал горстями воду, плескал ее в сторону Марины, в
лицо свое и на седую голову. Люди вставали с пола, поднимая друг друга за руки, под мышки, снова становились в
круг, Захарий торопливо толкал их, устанавливал, кричал что-то и вдруг, закрыв
лицо ладонями, бросился на пол, — в
круг вошла Марина, и люди снова бешено, с визгом, воем, стонами, завертелись, запрыгали, как бы стремясь оторваться от пола.
Круг все чаще разрывался, люди падали, тащились по полу, увлекаемые вращением серой массы, отрывались, отползали в сторону, в сумрак;
круг сокращался, — некоторые, черпая горстями взволнованную воду в чане, брызгали ею в
лицо друг другу и, сбитые с ног, падали. Упала и эта маленькая неестественно легкая старушка, — кто-то поднял ее на руки, вынес из
круга и погрузил в темноту, точно в воду.
— Де Лярош-Фуко, — объяснял Бердников, сняв шляпу, прикрывая ею
лицо. — Маркиза или графиня… что-то в этом роде. Моралистка. Ханжа. Старуха — тоже аристократка, — как ее? Забыл фамилию… Бульон, котильон… Крильон? Деловая, острозубая, с когтями, с большим весом в промышленных
кругах, черт ее… Филантропит… Нищих подкармливает… Вы, господин Самгин, моралист? — спросил он, наваливаясь на Самгина.
Он видел, как Захарий выхватил, вытолкнул из
круга Васю; этот большой человек широко размахнул руками, как бы встречая и желая обнять кого-то, его
лицо улыбалось, сияло, когда он пошел по
кругу, — очень красивое и гордое
лицо.
Глаза его привыкли к сумраку, он даже различал
лица тех людей, которые вырвались из
круга, упали и сидят, прислонясь к чану с водою.
Под ветлой стоял Туробоев, внушая что-то уряднику, держа белый палец у его носа. По площади спешно шагал к ветле священник с крестом в руках, крест сиял, таял, освещая темное, сухое
лицо. Вокруг ветлы собрались плотным
кругом бабы, урядник начал расталкивать их, когда подошел поп, — Самгин увидал под ветлой парня в розовой рубахе и Макарова на коленях перед ним.
Потом, в бурный вихрь пляски, разорвав
круг девиц, вынеслась к рампе высокая гибкая женщина, увлекая за собой солдата в красных штанах, в измятом кепи и с глупым, красноносым
лицом.
Ко всей деятельности, ко всей жизни Штольца прирастала с каждым днем еще чужая деятельность и жизнь: обстановив Ольгу цветами, обложив книгами, нотами и альбомами, Штольц успокоивался, полагая, что надолго наполнил досуги своей приятельницы, и шел работать или ехал осматривать какие-нибудь копи, какое-нибудь образцовое имение, шел в
круг людей, знакомиться, сталкиваться с новыми или замечательными
лицами; потом возвращался к ней утомленный, сесть около ее рояля и отдохнуть под звуки ее голоса.
Вера через полчаса после своего обморока очнулась и поглядела вокруг. Ей освежил
лицо холодный воздух из отворенного окна. Она привстала, озираясь
кругом, потом поднялась, заперла окно, дошла, шатаясь, до постели и скорее упала, нежели легла на нее, и оставалась неподвижною, покрывшись брошенным туда ею накануне большим платком.
— Ее история перестает быть тайной… В городе ходят слухи… — шептала Татьяна Марковна с горечью. — Я сначала не поняла, отчего в воскресенье, в церкви, вице-губернаторша два раза спросила у меня о Вере — здорова ли она, — и две барыни сунулись слушать, что я скажу. Я взглянула
кругом — у всех на
лицах одно: «Что Вера?» Была, говорю, больна, теперь здорова. Пошли расспросы, что с ней? Каково мне было отделываться, заминать! Все заметили…
А через четверть часа уже оба смирно сидели, как ни в чем не бывало, около бабушки и весело смотрели
кругом и друг на друга: он, отирая пот с
лица, она, обмахивая себе платком лоб и щеки.
— Я приведу Петра Ипполитовича, — встала Анна Андреевна. Удовольствие засияло в
лице ее: судя по тому, что я так ласков к старику, она обрадовалась. Но лишь только она вышла, вдруг все
лицо старика изменилось мгновенно. Он торопливо взглянул на дверь, огляделся
кругом и, нагнувшись ко мне с дивана, зашептал мне испуганным голосом...
Утро. Солнце блещет, и все блещет с ним. Какие картины вокруг! Какая жизнь, суматоха, шум! Что за
лица! Какие языки!
Кругом нас острова, все в зелени; прямо, за лесом мачт, на возвышенностях, видны городские здания.
Находясь в средине этого магического
круга, захватывающего пространство в несколько сот миль, не подозреваешь, по тишине моря и ясности неба, что находишься в объятиях могучего врага, и только тогда узнаешь о нем, когда он явится
лицом к
лицу, когда раздастся его страшный свист и гул, начнется ломка, треск, когда застонет и замечется корабль…
Едва станешь засыпать — во сне ведь другая жизнь и, стало быть, другие обстоятельства, — приснитесь вы, ваша гостиная или дача какая-нибудь;
кругом знакомые
лица; говоришь, слушаешь музыку: вдруг хаос — ваши
лица искажаются в какие-то призраки; полуоткрываешь сонные глаза и видишь, не то во сне, не то наяву, половину вашего фортепиано и половину скамьи; на картине, вместо женщины с обнаженной спиной, очутился часовой; раздался внезапный треск, звон — очнешься — что такое? ничего: заскрипел трап, хлопнула дверь, упал графин, или кто-нибудь вскакивает с постели и бранится, облитый водою, хлынувшей к нему из полупортика прямо на тюфяк.
Но в одно прекрасное утро приходите и, вместо шумного общества или вместо знакомых, обедаете в
кругу новых
лиц; вместо веселого разговора царствует печальное, принужденное молчание.
Посмотришь ли на индивидуума этой породы спереди, только и увидишь синюю, толстую, суконную куртку, такие же панталоны, шляпу и под ней вместо
лица круг красного мяса, с каймой рыжих, жестких волос, да огромные, жесткие, почти неразжимающиеся кулаки: горе, кому этакой кулак окажет знак вражды или дружбы!
Напрасно мы ждали, не взглянут ли они
кругом себя, но ни одна не шевельнулась, и мы не могли прочесть благоговения или чего-нибудь другого на
лицах их.
Японская экспедиция была тут почти вся в сборе, в
лице главных ее представителей, кроме бывшего командира «Паллады» (теперь вице-адмирала и сенатора И. С. Унковского), и я в этом, знакомом мне,
кругу стал как будто опять плавателем и секретарем адмирала.
разбитым, сиплым голосом начала примадонна, толстая, обрюзгшая девица, с птичьим носом. Хор подхватил, и все
кругом точно застонало от пестрой волны закружившихся звуков. Какой-то пьяный купчик с осовелым
лицом дико вскрикивал и расслабленно приседал к самому полу.
Около Данилушки собрался целый
круг любопытных, из которых прежде всего выделялась массивная фигура Лепешкина, а потом несколько степенных
лиц неопределенных профессий. По костюмам можно было заметить, что это все был народ зажиточный, откормленный, с легким купеческим оттенком.
Сквозь всю окружавшую его суету и мелькавшие
кругом его
лица он видел только одну Зосю, эту маленькую царицу, дарившую его бесконечным счастьем.
Вон Барчук сам взял вожжи, вскрикнул каким-то нечеловеческим голосом, и все
кругом пропало в резавшей
лицо, слепившей глаза снежной пыли.
Вот, слава Богу, успокоилась; пот выступил, словно опомнилась,
кругом поглядела, улыбнулась, рукой по
лицу провела…
Колосья тихо бьют вас по
лицу, васильки цепляются за ноги, перепела кричат
кругом, лошадь бежит ленивой рысью.
Мы нашли бедного Максима на земле. Человек десять мужиков стояло около него. Мы слезли с лошадей. Он почти не стонал, изредка раскрывал и расширял глаза, словно с удивлением глядел
кругом и покусывал посиневшие губы… Подбородок у него дрожал, волосы прилипли ко лбу, грудь поднималась неровно: он умирал. Легкая тень молодой липы тихо скользила по его
лицу.
Легкий ветерок то просыпался, то утихал: подует вдруг прямо в
лицо и как будто разыграется, — все весело зашумит, закивает и задвижется
кругом, грациозно закачаются гибкие концы папоротников, — обрадуешься ему… но вот уж он опять замер, и все опять стихло.
Мгновенно воцарилась глубокая тишина: гроши слабо звякали, ударяясь друг о друга. Я внимательно поглядел
кругом: все
лица выражали напряженное ожидание; сам Дикий-Барин прищурился; мой сосед, мужичок в изорванной свитке, и тот даже с любопытством вытянул шею. Моргач запустил руку в картуз и достал рядчиков грош: все вздохнули. Яков покраснел, а рядчик провел рукой по волосам.
Недопюскин с тоской поглядел
кругом — все
лица злобно усмехались, все глаза покрылись влагой удовольствия.
Приятно было остаться ему там и потому, что он там был почетнейшим
лицом на три — четыре версты
кругом: нет числа признакам уважения, которыми он пользовался у своих и окрестных приказчиков, артельщиков и прочей подгородной братии, менее высокой и несколько более высокой заводских и фабричных приказчиков по положению в обществе; и почти нет меры удовольствию, с каким он патриархально принимал эти признаки общего признавания его первым
лицом того околотка.
Недурен был эффект выдумки, которая повторялась довольно часто в прошлую зиму в домашнем
кругу, когда собиралась только одна молодежь и самые близкие знакомые: оба рояля с обеих половин сдвигались вместе; молодежь бросала жребий и разделялась на два хора, заставляла своих покровительниц сесть одну за один, другую за другой рояль,
лицом одна прямо против другой; каждый хор становился за своею примадонною, и в одно время пели: Вера Павловна с своим хором: «La donna е mobile», а Катерина Васильевна с своим хором «Давно отвергнутый тобою», или Вера Павловна с своим хором какую-нибудь песню Лизетты из Беранже, а Катерина Васильевна с своим хором «Песню о Еремушке».
Молю тебя, кудрявый ярый хмель,
Отсмей ему, насмешнику, насмешку
Над девушкой! За длинными столами,
Дубовыми, за умною беседой,
В
кругу гостей почетных, поседелых,
Поставь его, обманщика, невежей
Нетесаным и круглым дураком.
Домой пойдет, так хмельной головою
Ударь об тын стоячий, прямо в лужу
Лицом его бесстыжим урони!
О, реченька, студеная водица,
Глубокая, проточная, укрой
Тоску мою и вместе с горем лютым
Ретивое сердечко утопи!
От него я узнал хронику нашего
круга, в чем перемены и какие вопросы занимают, какие
лица прибыли, где те, которые оставили Москву, и проч.
Юность невнимательно несется в какой-то алгебре идей, чувств и стремлений, частное мало занимает, мало бьет, а тут — любовь, найдено — неизвестное, все свелось на одно
лицо, прошло через него, им становится всеобщее дорого, им изящное красиво, постороннее и тут не бьет: они даны друг другу,
кругом хоть трава не расти!